Учёные из Стэнфорда вместе с коллегами провели интересное исследование, которое показывает — то, как мозг запоминает, где что находится, меняется с возрастом. И, что особенно важно, не всегда по одному и тому же сценарию. Когда мы вспоминаем, где оставили ключи или в каком месте бывали, мы пользуемся пространственной памятью — способностью удерживать в уме карту мест вокруг нас. Но с возрастом эта способность нередко ухудшается. И иногда это становится ранним признаком деменции.
В новом эксперименте исследователи сравнивали три группы — молодых мышей, средних лет и старых. Они следили за активностью мозга в области, которую иногда называют GPS мозга — медиальной энторинальной корой — и смотрели, как она ведёт себя, когда мыши пытаются ориентироваться в пространстве.
Оказалось, что у старых животных активность этой области становится менее устойчива и менее корректно реагирует на изменения в окружении. У тех, у кого она была особенно сбойной, наблюдались серьёзные трудности в тестах на определение местоположения.
Эксперимент проходил так: мышей усаживали на вращающийся шар, окружали их виртуальной средой, а в ней на экране показывались определенные маршруты. На одном и том же мышам было нужно найти тайный фрагмент, за которым шло угощение — глоток воды. С каждым днём животные всё лучше ориентировались: по прошествии шести дней все возрастные группы научились останавливаться в нужных местах, чтобы получить награду. Их мозг строил внутренние карты, и особые клетки мозга формировали свои характерные схемы активности.
Но всё изменилось, когда задачу усложнили. Когда мышей чередовали — они то попадали на один маршрут, то на другой. Здесь более старые грызуны сильно запутывались: они не могли точно понять, по какому сейчас движутся. Вместо того чтобы остановиться в правильной точке, мыши либо проходили весь маршрут без остановки, либо начинали лизать землю повсюду в поисках награды. Их нейроны решётки работали как попало: карты, по которым они раньше двигались, перестали быть надёжными.
Более молодые и мыши среднего возраста справлялись лучше. К шестому дню у них уже оставались две устойчивые схемы мозговой активности — одна для маршрута А, другая для B. Каждый раз, как только они попадали на один из треков, их мозг подбирал нужную карту.
Один из генов, Hapln4, особенно заинтересовал учёных. Он участвует в формировании структур, которые окружают нейроны и фиксируют устойчивость связей между ними. Возможно, этот ген помогает удерживать стабильность сеток в старости. Важный момент: не все изменения обязательно негативны, и не для всех возраст означает однозначный спад. Природа может предлагать разные сценарии. Отсюда мысль: если мы поймём, почему у некоторых стариков память остаётся крепче, можно будет искать пути помощи тем, у кого она слабее.
